— Я тоже так считаю. А коли речь зашла об огорчениях, то можете себе представить, как огорчились дети детектива Маллера, узнав, что их отец не только погиб, но и, вероятно, убит. — Кейт в упор уставилась на нашего хозяина.
Мэдокс ответил ей таким же пристальным взглядом.
— И вся его семья, — продолжала Кейт, — все его друзья и коллеги. Когда дело касается убийства, горе очень быстро обращается в злость. Лично я чертовски разозлилась.
Мэдокс медленно кивнул:
— Могу вас понять. И искренне надеюсь, что никто из моих охранников не имеет к этому никакого отношения. Но если все же имеет, я также желаю, чтобы этого человека привлекли к ответственности.
— В этом можете не сомневаться, — пообещала Кейт.
Я расширил тему:
— Это мог быть кто-то из вашей прислуги или один из гостей.
— Вы же полагали, — напомнил он мне, — что это кто-то из охраны. А теперь создается впечатление, что вы ловите рыбу в мутной воде.
— Я ловлю не рыбу, а преступника.
— Как бы то ни было, — пожал он плечами, — вы можете подробнее объяснить, почему именно полагаете, будто кто-то из моих слуг — или гостей — имеет отношение к тому, что вы считаете убийством?
Полагаю, мы все уже давно поняли, что на самом деле имеем в виду Бэйна Мэдокса, но ему как будто бы было на это совершенно наплевать.
Тем не менее я решил, что кое-какая инсайдерская информация по этому делу может сбить с него спесь, поэтому сказал:
— Ладно. Первое. У меня имеются неопровержимые улики, свидетельствующие, что Харри Маллер действительно находился на территории вашего клуба.
Я смотрел на Мэдокса, но не заметил никакой реакции.
— Второе. Вещдоки, изученные судмедэкспертами, свидетельствуют, что он действительно находился в этом доме.
Снова никакой реакции.
Ну ладно, засранец!
— Третье. У нас есть основания считать, что детектив Маллер был задержан вашей охраной. У нас также есть доказательства, что его внедорожник изначально стоял вблизи вашей ограды, но потом его отогнали. — Я объяснил ему это подробно.
По-прежнему никакой реакции, если не считать кивка, словно это очень занимательно.
Я обрисовал мистеру Бэйну Мэдоксу еще кое-какие детали дела, сообщив, что в убийстве замешаны по меньшей мере двое — один вез жертву во внедорожнике, второй ехал в другой машине, джипе или вездеходе, о чем свидетельствовали отпечатки двух разных комплектов шин. Мы их, правда, не обнаружили, но он-то об этом не знал…
Еще я наврал ему про первичный токсикологический анализ, якобы выявивший в крови убитого следы сильнодействующих седативов, потом описал, как, по-моему мнению, происходило само убийство — обездвиженную седативами жертву удерживали на коленях с помощью ремешка бинокля. И так далее.
Мэдокс опять кивнул, словно это тоже весьма занимательно, но вид у него при этом был отсутствующий.
Если я ожидал какой-то реакции — шока, к примеру, недоумения, возмущения или удивления, — то меня ждало полное разочарование.
Я отпил глоток виски и уставился на него.
В комнате было тихо, только поленья в камине потрескивали.
— Это очень впечатляет, — наконец заговорил Мэдокс. — За такое короткое время вы сумели собрать столько улик!
— Первые сорок восемь часов — критический период в расследовании, — проинформировал я его.
— Да, я про это слышал. А каким образом вещдоки указывают на мой дом?
— Если вам действительно хочется знать, я собрал образцы ворса от ковра, волос и собачьей шерсти, когда был здесь, и они совпали с обнаруженными на теле и одежде детектива Маллера.
— Неужели? — Он посмотрел на меня и заметил: — Я что-то не помню, чтобы давал вам разрешение на подобные действия.
— Но вы бы его дали.
Он оставил это без внимания.
— Лаборатория у вас работает весьма быстро.
— Это расследование убийства. И убит федеральный агент.
— Да-да… и, стало быть, этот ворс…
Я прочел ему краткую лекцию по анализу волокон.
— Волокна, обнаруженные на теле, совпадают с найденными здесь. Собачья шерсть, видимо, совпадет с шерстью вашей собаки, как ее там…
— Кайзер Вильгельм.
— Как бы ее ни звали. А человеческие волосы, обнаруженные на теле детектива Маллера, плюс все другие образцы ДНК, которые найдут на одежде жертвы или его теле, приведут нас прямиком к убийце — или убийцам.
Мы скрестили взгляды, и он опять ни разу не моргнул. Тогда я сказал:
— С вашей помощью мы рассчитываем составить список всех, кто находился здесь в уик-энд, потом взять образцы их ДНК, образцы волокон с одежды — например с камуфляжных курток и штанов, которые носят ваши охранники. Понятно?
Он кивнул.
— Кстати, о вашей армии. Где и как вы навербовали этих ребят?
— Они все бывшие военные.
— Это видно. Стало быть, хорошо умеют обращаться с огнестрельным оружием и иными боевыми средствами.
— Более важно то, — заметил он, — что им известно понятие дисциплины. Как скажет вам любой военный, лучше иметь десять дисциплинированных и хорошо подготовленных людей, чем тысячу необученных и недисциплинированных.
— Не забудьте еще упомянуть о лояльности, мотивации и благородной цели.
— Об этом и упоминать не надо.
— А сколько у вас на самом деле охранников? — спросила Кейт.
Он, кажется, понял подтекст и чуть улыбнулся — так мог бы улыбнуться граф Дракула, если бы кто-то из гостей спросил, в котором часу встает солнце в районе его замка.
— Кажется, сегодня на дежурстве десять человек.