Адское пламя - Страница 77

Минут через двадцать мы въехали в симпатичный университетский городок Потсдам, на северной окраине которого нашли больницу «Кантон-Потсдам».

Поставили машину на стоянке и вошли через парадный вход в маленькое краснокирпичное здание.

В вестибюле имелось справочное бюро. Я представился и спросил даму в окошке, где находится морг. Она направила нас в хирургическое отделение, служившее, как она сообщила, также и моргом. Это не слишком хорошо характеризовало местных штатных хирургов, и будь я в более приличном настроении, то непременно поиздевался бы над таким обстоятельством.

Мы прошли несколькими коридорами и нашли пост медсестры хирургического отделения.

Там торчали два местных полицейских — трепались с сестричками. Мы с Кейт предъявили свои документы, и я сказал:

— Мы прибыли для участия в опознании тела Харри Маллера. Вы приехали вместе с телом?

— Да, сэр, — ответил один из копов. — Мы сопровождали машину «скорой помощи».

— Еще кто-нибудь здесь есть?

— Нет, сэр. Вы первые.

— Кого-то ждете?

— Ну, парни из ФБР должны подъехать, из Олбани. И еще ребята из отделения бюро расследований по штату Нью-Йорк.

У нас было мало времени на осмотр тела Харри, прежде чем сюда нагрянет целая команда.

— Судмедэксперт здесь? — спросил я.

— Да, сэр. Она произвела предварительный осмотр тела и составила опись личных вещей. И теперь ждет полицию штата и ФБР.

— О'кей. Мы сейчас тоже этим займемся.

— Мне нужно вас обоих записать.

Мне этого вовсе не хотелось.

— Мы здесь неофициально. Покойный был нашим коллегой и другом. Мы просто отдаем последний долг.

— Ох… извините… конечно.

Он провел нас к огромной стальной двери с надписью «Операционная».

Тело человека, погибшего насильственной смертью, считается строго охраняемым объектом, который следует всячески оберегать, чтобы сохранить все следы и улики; отсюда наличие двух полицейских и регистрация всех приходящих. А это наводит на мысль, что, помимо нас с Кейт, кто-то еще не считает случившееся несчастным случаем на охоте.

Полицейский открыл дверь.

— Прошу вас.

— Мы хотели бы побыть с ним одни, — произнес я.

Коп заколебался:

— Извините, сэр. Не могу. Мне нужно…

— Понимаю. Тогда сделайте любезность, пригласите сюда судмедэксперта. Мы подождем.

— Хорошо.

Он исчез за углом, и я отворил дверь в импровизированный морг.

Огромная операционная была ярко освещена, и посередине возвышался металлический стол, на котором лежало тело, покрытое синей простыней.

По обе стороны стояли каталки. На одну сложили одежду Харри, сложенную так, словно ее сейчас наденут: ботинки, носки, теплое белье, брюки, рубашка, куртка и вязаная шапочка. На другую — личные вещи. Я увидел обе камеры, бинокль, карты, сотовый телефон, бумажник, часы, кусачки и ключи от его казенной машины, «понтиака», собственной «тойоты». Но никакого ключа от того внедорожника, на котором Харри сюда приехал. Я решил, что местной полиции или экспертам-криминалистам, обследовавшим место его смерти, требовалось перегнать эту тачку к себе. А пистолет и удостоверение Харри, видимо, были у полицейских, охраняющих больницу.

В операционной воняло дезинфектантами, формальдегидом и прочими неприятными вещами, поэтому я нашел в шкафу тюбик «Викса» — это входит в стандартный набор средств для мест, где вскрывают трупы, — и выдавил немного мази Кейт на палец:

— Намажь себе под носом.

Она послушалась и глубоко вдохнула. Я обычно этой мазью не пользуюсь, но, поскольку давненько не посещал места, где лежат коченеющие тела, решил последовать ее примеру.

Потом нашел коробку с резиновыми перчатками, и мы натянули по паре.

— Теперь давай посмотрим. Хорошо?

Я подошел к столу и стянул простыню с лица.

Харри Маллер.

«Прости, дружище».

Лицо было вымазано грязью, поскольку он упал ничком на тропу. Губы чуть раздвинуты, но это не гримаса боли или свидетельство мучительной смерти; стало быть, он умер мгновенно. Всем бы нам так везло, когда вот так не повезет.

Глаза были широко раскрыты, и я опустил ему веки.

Потом стянул простыню до пояса и увидел большой, красный от крови тампон, приклеенный пластырем к груди над сердцем. На теле было очень мало крови — значит, пуля остановила сердце почти мгновенно.

Я заметил синяки на коже: вместе со следами крови на передней части тела это подтверждало, что он упал лицом на землю и умер в таком положении.

Я поднял его левую руку. Трупное окоченение обычно наступает через восемь-двенадцать часов после смерти, так что мышцы сгибались с трудом, но полностью рука еще не застыла. Кроме этого, судя по виду кожи и общему состоянию тела, можно было сказать, что смерть наступила от двенадцати до двадцати четырех часов назад. А если исходя из этого сделать еще один шаг вперед, то можно заключить, что в случае преднамеренного убийства его, вероятно, совершили ночью, чтобы свести к минимуму возможность быть застуканными на месте преступления.

Предположим, это и впрямь сделал Мэдокс. Значит, он, видимо, ждал, пока кто-то обнаружит тело и сообщит об этом полиции. И когда этого не произошло аж до второй половины сегодняшнего дня, он или его соучастник позвонил с одного из телефонов в парке, отводя таким образом от себя все подозрения, прежде чем начались поиски на территории клуба.

Судя по всему, пока мы с Кейт сидели у него, он, вероятно, уже начал беспокоиться, почему телефонное сообщение все еще не привело к обнаружению тела, и занервничал.